Телефото - для трУсов

Если ваши фотографии недостаточно хороши - значит, вы были недостаточно близко (Robert Capa).

У меня есть несколько "любимых мозолей" на DPReview и других фотофорумах. Одна из них — вопрос "Какой телеобъектив лучше для съёмок скрытой камерой?". Его часто задают, и так же часто на него отвечают. Обычно ответы выглядят как что-то вроде "135/2 L" или "70-200/2.8 IS L" или даже (простигосподи) "100-400 IS L". Ещё хуже то, что объективы любительских универсальных камер становятся все "длиннее" и "длиннее", не говоря уже о 33-кратном зуме на видеокамерах. Сейчас я в целом нахожусь при мнении, что в фотографии нет запретов — используйте всё, что может вам помочь. Однако, существуют некоторые пределы, и вот один из них. На самом деле, настоящие фотографы не снимают скрытой камерой с телеобъективами.

Сельский рабочий в Камарге. Он взял нас посмотреть, как кормят быков. Я делал снимки всего, что двигалось. Он не обратил никакого внимания на меня, когда я его сфотографировал. (EOS-10D с Tokina 17/3.5.)

В наши дни фотографы всячески преследуемы. Фотографирование моста считается равноценным его подрыву. Главная причина этого — образ. Фотографа постоянно преследует образ охочего до знаменитостей папарацци, подлого репортёришки из жёлтой газетёнки, и подозрительного пожилого типа в плаще, засевшего где-то в парке рядом с детской площадкой, и все они вооружены большими чёрными камерами и объективами метровой длины. Это образ фотографа — охотника: он тот, кто видит нас издалека, не показываясь на глаза нам; он крадёт наши изображения без нашего ведома, для каких-то зловещих целей. Этот образ только усиливается некомпетентными "профессионалами", снимающими "скрытое фото" на свадьбах схожей техникой, и делающими предметом гордости то, что им удалось запечатлеть людей на плёнке или сенсоре без их ведома о том, что их фотографируют.

Право на Личную Жизнь

Правда заключается в том, что несмотря на камеры слежения и Большого Брата, людям нужно право на личную жизнь: право не фотографироваться, если они не хотят этого. Это выходит за пределы того, что закон говорит о фотографировании в общественных местах. Это просто грубо и сомнительно с моральной точки зрения — фотографировать людей, которые не хотят, чтобы их фотографировали.

Образ фотографа-охотника неприятен. Если этот образ находится в головах людей, которые думают о фотографах, как вы думаете, насколько охотно они будут защищать право фотографов на свободную съёмку? Если мы, фотографы, не уважаем чужое право не быть сфотографированными, то почему кто-то должен уважать наше право фотографировать?

Так что, как всегда, причиной моей сердитости на людей, делающих скрытую съёмку телеобъективами, является политика: эта разновидность "скрытой камеры" мутит воду для всех нас. Но смысл вовсе не в этом. На самом деле, скрытая съёмка с телеобъективами даже и не получится!

Для Чего Годится Телефото

Конечно, есть множество применений, где без телефото не обойтись. Птицы. Военная журналистика. Спорт. (Хотя я и должен признать, что нахожу спортивную фотографию однообразно-скучной, но догадываюсь, что тут я в меньшинстве.) И, конечно, портреты. Малая глубина резкости и сжатие перспективы, привносимые телевиком, позволяют делать очень приятные "классические" портреты. Однако, так как вам нужно перемещаться, чтобы выстроить фон и свет, длиннофокусный объектив подразумевает много беготни. На это уходит время. Телефото также очень придирчиво: малейшие недостатки кожи или выражения лица будут беспощадно схвачены. Следовательно, подготовка фона и света для телефото занимает больше времени, чем для более широкоугольного фото. Это означает, что телефото лучше всего использовать в спокойной обстановке, где модель и фотограф могут взаимодействовать —
другими словами, на студийных съёмках. Прямая противоположность скрытой камеры.

Телефото работает для крупных планов лица. Однако, из-за работы по установке фона и света, и присущей "откровенности" крупных планов вроде этого, данный подход работает только на студийных съёмках, где модель взаимодействует с фотографом, даже если фотограф находится на приличном расстоянии. (Да, это был студийный снимок. Модель: Aura Lehti, сфотографирована при помощи EOS-10D с 200/2.8 L)

Так что для телефото, конечно же, есть место. Я бы не сказал, что тот парень c 300/2.8 IS, который скончался в луже крови в палестинском отеле, был трусом, совсем наоборот — лично я и близко бы не подошёл к тому месту.

Что плохого в скрытом телефото

Когда вы снимаете скрытой камерой, то скорее всего вы находитесь в толпе. Это значит, что если ваш рост не 2.10 метра, вы будете окружены людьми. Если вы снимаете телеобъективом через комнату, сад, футбольное поле, что угодно, люди будут мешаться! Вы пропустите нужный момент, потому что кто-то встанет перед объективом или вы будете заняты лавированием в поисках свободного места, вам достанется только голова, потому что тело будет заслонено пышной грудью тётушки Агаты, вы не сможете подобрать фон, потому что для этого придётся передвинуться очень далеко и ситуация, которую вы хотели сфотографировать, будет уже потеряна. Другими словами, самое лучшее, что у вас может получиться — снимки голов с более или менее глупыми выражениями лиц: ни контекста, ни взаимодействия между людьми, ни ситуаций. Подобные головоснимки даже не характерны и не интересны; они просто тупы! Если вам нужен снимок головы, запаситесь временем, выберите место, свет, создайте хорошую, расслабленную атмосферу, и фотографируйте позирующую модель. Головоснимки, сделанные скрытой камерой, скучны и глупы.

Фотография в толпе. Менее всего вам захочется навестись на кого-нибудь длиннофокусным объективом. Этот снимок сделан 10D с 50/1.4 — самым длиннофокусным объективом, который я бы использовал для данной задачи.

Весь смысл скрытых, или следовало бы их назвать более правильно, "ситуационных" фотографий заключается в контексте. Ситуационные фотографии запечатлевают ситуацию. Единственный снимок головы с хорошо размытым за счёт малой глубины резкости фоном не является ситуационным: это просто плохо исполненный снимок головы. Чтобы получить ситуацию, вам обязательно нужен контекст — люди, взаимодействующие друг с другом или со своим окружением, даже если часть или всё окружение больше подразумевается, нежели изоборажается. Чтобы включить этот контекст, вам нужен более широкий угол и большая глубина резкости, чем предоставляет телефото.

Так что ситуационные кадры, достойные своего названия, невозможны с использованием телефото, и с практической точки зрения (люди будут мешаться), и с оптической (угол зрения очень узок и глубина резкости очень мала, чтобы включить контекст).

"Это сработает, только если объект спит!"

Значит, чтобы получить приличный ситуационный снимок, вам нужен ничем не загороженный вид на ситуацию и оптические характеристики, которые позволят запечатлеть достаточный контекст, чтобы по крайней мере намекнуть на историю, которая раскрывается на вашей фотографии: другими словами, используйте более короткое фокусное расстояние — от широкого угла до, самое большее, "потретной длины". Но это означает, что ваши объекты вас заметят, разве нет? И это означает, что ваша камера больше не скрытая, правильно? Они замрут и начнут пялиться в камеру!

Неверно.

Рынок в Тире (EOS-10D с EF 35/2.0)

Возьмите книгу с работами фотографов Магнума. Или Картье-Брессона, если не можете найти никого другого. Полистайте. Видите ли вы застывших людей, уставившихся в камеру? Да ничего подобного! Каждое фото — само по себе маленькая история, с людьми, погружёнными в раздумья, целующимися, в середине разговора, работающими, спорящими, дерущимися, разговаривающими с фотографом... живущими. Это как будто фотограф моргнул и остановил чёрно-белый момент времени сразу же, как только испытал его. Делалось ли это телеобъективами? Никогда. Я всего лишь предполагаю, но думаю, что вы обнаружите, что самым распространённым фокусным расстоянием было 50 мм, с большой долей 35 мм и немного 28 — и всего лишь редкими 85 то здесь, то там. Нормальные, среднеширокие и максимум — короткие телевики. Эти фотографы были мастерами-ниндзя, способными становиться невидимыми по желанию? Или у них были скрытые камеры, которые можно было носить в кармане рубашки и включать дистанционным управлением, спрятанным в часах? Конечно нет: они пользовались теми же Лейками и Никонами и всем прочими инструментами каждого фотографа, снимающего за деньги или ради удовольствия. Так как же они это делают?

Джафар (Тир, Ливан). Мы с ним болтали некоторое время. Я постоянно снимал. После нескольких кадров он стал меня полностью игнорировать. (EOS-10D с Canon EF 35/2.0)

Фотограф-невидимка

Действуйте точно так же, как если бы вы были без камеры, но делайте много снимков. Входите внутрь. Будьте непринуждённы. Разговаривайте с людьми. Участвуйте в ситуациях. И снимайте. Сначала вас будут замечать. Кто-то может спросить, что вы делаете и зачем. Если вы дружелюбны, открыты и можете объяснить, что вам нужно, никто не расстроится. Те, кто не хочет, чтобы их фотографировали, сообщат вам об этом, и с вашей стороны должно быть делом чести уважать их желание. Остальные будут разговаривать с вами или игнорировать вас. На самом деле, большинство будет игнорировать вас, потому что только ограниченное количество людей может с вами разговаривать одновременно. К тому времени, когда вы начнёте третью кассету плёнки (или её цифрового эквивалента), ваша фотографическая активность будет полностью игнорироваться. Вы превратитесь в "фотографа-невидимку" — с дополнительной уверенностью, что все, кто стесняются камеры, получили возможность оповестить вас об этом.

Не трусьте!

Как вы уже могли убедиться на примере фотографов Магнума, фотография не делается пассивным, равнодушным наблюдателем, "невидимо" запечатлевающим мир. Как и в квантовой механике, наблюдение влияет на реальность. "Фотограф-невидимка" — это похоже на трюк фокусника. Как и любой фокус, он требует определённой тренировки и, что более важно, определённой уверенности в успехе. Вы должны чувствовать комфорт в том, что делаете, и уверенность в своей технике (или, если её нет, то обладать дзэнским подходом к удачным или неудачным снимкам). Если вам надо возиться с оборудованием, вы должны быть способны делать это легко и быстро. Однако награда вполне достойна обучения этой уверенности — в то время как немногие из нас имеют калибр Магнума (каламбур исключительно намеренный), все мы можем делать ситуационные снимки, которые на световые годы будут опережать те шарлатанские снимки "скрытой камерой" от подозрительных людей в плащах, вооруженных длинными объективами.

Более того, часто фотографы чувствуют смутную, подсознательную вину за то, что они делают. Мы также являемся жертвами образа фотографа-как-охотника. Однако никогда не лишне будет заметить, что нет ничего плохого в фотографировании. Помните об этом, особенно когда действительно фотографируете.

Не утяжеляйте груз вины, который коллективное бессознательное пытается возложить на нас. Не трусьте. Оставьте телефото для сюжетов, действительно нуждающихся в нём. Возьмите объектив 35 мм, выйдите к людям, улыбнитесь и начните снимать. Ваша фотография выиграет, а вы окажете услугу всем нам.

Иса на рожденственском ужине. Я щёлкал весь вечер, и никто так и не заметил. (Canon FD 50/1.4 на EktaChrome)

________________________________________________________________________________________________________________
Автором текста и фотоснимков (если не указано иного) является Petteri Sulonen. Перевод с английского осуществлён редакцией x3photo с согласия автора и в соответствии с Creative Commons License.

Petteri Sulonen

Боль близких промахов

Один из самых болезненных, но в то же время поучительных случаев в фотографии — это близкий промах. Это снимок, который получился почти в точности так, как вы хотели, но его суть пропала. Вы могли правильно выстроить композицию, но модель закрыла глаза в тот самый момент, когда вы нажали на кнопку. Или может быть, вы чуть неправильно выставили экспозицию и выжгли блики или провалили тени. Или всё было хорошо — и экспозиция, и выдержка, и проводка, и момент очень хороший... но вы прошляпили фокус:

Я всё ещё ненавижу себя за потерю этого снимка — моя собака в движении никогда ещё не получалась так хорошо. На Photosig полно снимков с близкими промахами. Их сложно выкинуть, но вы должны это сделать, если хотите развиваться как фотограф.

Что они такое?

Близкие промахи в основном связаны с техническими обстоятельствами, но иногда бывают и за счёт композиции. Немногие картинки выходят из камеры совершенными, и некоторые последующие доработки — это нормальный ход вещей, что в химической, что в цифровой проявочной. Некоторые вещи можно значительно улучшить, например, цвет или баланс светов и теней, или даже резкость, с помощью Unsharp Mask. Однако, вы можете сделать лишь "вот столько", пока не достигнете ограничений снимка. Что же тогда считать близким промахом?
Загвоздка в том, что требования к техническому исполнению зависят от снимка. Даже лёгкая мутность или шевелёнка в студийном портрете среднего формата очевидно неприемлемы, но в то же время они хорошо дополнят картинку, если объект схвачен в движении. Это также очень субъективно, и зависит от мастерства фотографа: чем лучше фотограф, тем более он требователен к собственной работе.
Вопрос, который я задаю сам себе при просмотре сомнительного снимка: достаточно ли заметны технические недостатки, чтобы отвлечь внимание от сильных сторон картинки? Если я замечаю недостатки прежде, чем саму картинку, я считаю это близким промахом. Иначе... обычно не считаю.

Как с ними быть?

Одна из самых болезненных и утомительных обязанностей фотографа-любителя — отбор. Выбросить близкие промахи очень непросто. Неудачный снимок потерян навсегда, и когда-то вам придётся признать, что никакое количество поправок не вернёт его.
Однако изучение близких промахов может быть наиболее поучительной частью фотографии. Они безжалостно показывают нам недостатки исполнения (или оборудования), и указывают направления для развития. Каждый может получить удачный снимок как-нибудь, но именно близкие промахи показывают, где нужна дополнительная работа.
Здесь взаимный просмотр, такой как на сайте Photosig, может существенно помочь. Иногда очень трудно выбросить близкие промахи, и вы говорите себе "они не настолько плохи" так много раз, что сами начинаете этому верить. Предъявление картинки для внешней критики может расстраивать, но это особенно необходимо, когда речь идет о близких промахах. Конечно, не все хорошие картинки собирают кучу баллов на Photosig (на самом деле, те картинки, которые собирают, не всегда лучшие или как минимум не оригинальные), но подобные сайты показывают близкие промахи весьма хорошо.
Вот почему я считаю, что лучшее, что может критик сделать для фотографа, это сказать ему, что он получил почти идеальный снимок.
Я хотел бы, чтобы кто-то сказал мне это про картинку в начале этой статьи. Я так хотел, чтобы эта картинка была успешной, что мне потребовалось много времени перед тем, как отказаться от неё. Но я сделаю лучший снимок моей собаки. Когда-нибудь. Обещаю.

_____________________________________________________________________________________________
Автором текста и фотоснимков (если не указано иного) является Petteri Sulonen. Перевод с английского осуществлён редакцией x3photo с согласия автора и в соответствии с Creative Commons License.

Добавлено (26 Декабрь 2009, 23:44)
---------------------------------------------
Petteri Sulonen

Скучные фотографии

"Сторонись клише" (Michael Johnston)

Одна из самых смешных книг про фотографию, встречавшихся мне в последние несколько лет — очень маленький, коричневый, неброский томик от Phaidon. Он называется "Скучные открытки". Мне кажется, что немецкое название "Langweilige Postkarten" даже более вызывающее. Это коллекция скрупулёзно подобранных, тщательно отпечатанных... скучных открыток. И всё же парад бензоколонок, вагонов-ресторанов, супермаркетов, автомагистралей, аэропортов, и прочих исключительно нефотогеничных объектов, часто сфотографированных без малейшей доли старания, невероятно веселит, будучи представлен в виде коллекции.

Скучная фотография из "Скучных открыток". Типа концептуальное искусство? Подписи гласят "Вирджинский ресторан, Виллиамсбург, Вирджиния", и "Знаменитый Блю Гриль на U.S. 40, Св. Эльм, Илл." (Нет, это не нарушение авторских прав; это "производная работа". Между прочим, авторское право на открытки уже истекло, и сама книжка даже не имеет упоминания об авторских правах.)

Но всё же, из большинства скучных фотографий книжки не получится, даже если их собрать вместе. Они просто слишком скучные. Настолько скучные, что даже толстый слой иронии в публикации не дал бы достаточного контекста, чтобы сделать их интересными.

Анатомия скучной фотографии

Скучные фотографии — не те, о которых вы могли сначала подумать. Фото из домашнего альбома не скучные. Наоборот, они — одни из самых интересных фотографий, особенно если альбом принадлежит вам или вашему знакомому. Ни с чем не сравнимо ощущение перелистывания страниц альбома, карточки постепенно желтеют и блекнут с каждым визитом. Фотоальбом — это сгущённая память: как "кипу", узелковое письмо инков, он понятен только в присутствии человеческой памяти, заполняющей пустоты, но мистически пробуждает воспоминания даже в её отсутствие. Я скорее буду листать чей-то семейный альбом, чем пойду на выставку, полную претенциозных, больших... скучных фотографий.

Скучные фото? Никогда в жизни! Вы говорите о моих друзьях. И обо мне. Полузакрытые страницей — молодожёны Коссу и Оути, на странице слева, в дурацких кроссовках и смешной шляпе — я, возможно в один из моих заездов в Санкт-Петербург, пьющий сразу две банки Невского, чтобы сэкономить время (ну и денёчки были!), и справа — Энди, Санна, Ярмо и я. Энди мой лучший друг, он скоро женится, и я по случаю съезжу в Монтану.

Скучные фото? Никогда в жизни! Вы говорите о моих друзьях. И обо мне. Полузакрытые страницей — молодожёны Коссу и Оути, на странице слева, в дурацких кроссовках и смешной шляпе — я, возможно в один из моих заездов в Санкт-Петербург, пьющий сразу две банки Невского, чтобы сэкономить время (ну и денёчки были!), и справа — Энди, Санна, Ярмо и я. Энди мой лучший друг, он скоро женится, и я по случаю съезжу в Монтану.

Закат, волны разбиваются о камни, низкие облака, что ещё нужно? Хотя, нет гор.

Что-то ужасное происходит с людьми, когда они вдруг осознают, что камера в их руках может воспроизводить вещи, которые существуют сами в себе. Они вдруг перестают снимать интересные фото — фото, которые заполняют их альбомы, рассказывают истории, пробуждают эмоции, сохраняют память. Они начинают делать бесконечные макро цветов и портреты уток. В конце концов, по мере того как они прогрессируют в том, что они считают искусством фотографии, они могут дойти до мягких, дымчатых портретов жеманных женщин (одежда по желанию), чёрно-белых, уныло освещённых и тщательно облагороженных обнаженных моделей с совершенными телами на чёрном фоне, орлов, распахивающих крылья в зоопарках или диких заповедниках, мотобайков, закладывающих крутой поворот на трассе, пейзажей "золотого часа" с горами и водой, или макро букашек. В конце концов кто-то из них может понять тщетность всего этого и стать бунтовщиком, снимая злые серии плохо экспонированных, зернистых и мутных изображений ни о чём, или одевая жеманных девиц в винил и штукатуря их косметикой, и называя это "фетишной фотографией". Зайдите на Photosig, и вы гарантированно увидите тонны таких картинок и на странице "Featured Photos", и на странице "Photos". И, конечно, откройте любой форум на DPReview, и почти наверняка там будет как минимум один тред с цветочным макро на первой странице. Жвачка для глаз.

Я только что посмотрел: на странице Featured Photos — четыре дымчатых жеманных женщины, включая одну в свадебном платье, одна уныло освещённая обнажённая модель, два горных пейзажа "золотого часа", одна утка (из заповедника), одно макро (с двумя букашками), один раллийный автомобиль, мчащийся по дороге, и одно какое-то мутное фото ни о чём. Также один кривляющийся ребёнок, который смотрелся бы очень интересно в домашнем альбоме, два штормовых пейзажа... и одна действительно хорошая сцена в книжной лавке, с леди, погружённой в раздумья и интересным светом из окна.

Букашка и цветок в одном кадре, ну и ну!

Скука и больше камер

Ничего особенно плохого в скучной фотографии нет. Это даже может быть весело; технические сложности делают процесс съёмки интересным (хотя бы временно), и всегда есть удовлетворение от знания трюка — глядя на скучные фотографии других людей, можно сказать, "Ага! Я знаю, как он это сделал!" Но всё же, с течением времени это становится всё менее выносимо.

Большинство фотографов-любителей являются технолюбами в большей или меньшей степени. Я знаю нескольких, кто не такие, кто годы и годы использует один и тот же старый потёртый Никон и единственный объектив. Я бы хотел думать о себе как о попадающем в ту категорию, но увы, это не так — я такой технолюб, какой только бывает. Я бы потратил весь свой доход на камеры, если бы у меня не было жены, чтобы напоминать о более важных вещах в жизни.

Вопрос, почему?

Я считаю, что подспудной причиной является неосознанное неудовлетворение, которое приходит после того, как вы перестаёте делать хобби для себя и начинате делать его для других. Без разницы, сколько цветочных макро или дымчатых девушек вы сняли, после первого толчка, как только вы получили их именно такими резкими, или дымчатыми или жеманными, как хотели, вы заканчиваете тем, что смотрите на них и ощущаете смутную пустоту внутри. И тогда естественный импульс — заполнить эту пустоту покупкой большего количества восхитительного оборудования, которое предлагают нам со всех сторон.

Что нам взять для заполнения пустот,
В которых грохочут голодные волны?
Выйдем в плавание по морю лиц
В поисках новых аплодисментов?
Купим новую гитару?
Заведём машину помощнее?

Из "Пустоты", Roger Waters

Что плохо в покупке новых камер (или объективов, вспышек, чего угодно) — это работает. Во всяком случае, недолго. Пока вы играете с этим, вы идёте и снимаете. Так как ваша новая игрушка отличается от старых, вы делаете всё по-другому, и получаете кое-что, не оставляющее у вас пустоты внутри. Потом вы опять начинаете думать про других людей, возвращаетесь в колею, и начинаете выдавать ещё цветочные макро и дымчатых девушек, и пустота внутри начинает расти снова, и вы начинаете хотеть ещё какую-нибудь часть оборудования, и в один прекрасный день ваш кошелёк оказывается достаточно толст, и вы, более не в силах себя сдерживать, идёте и покупаете, и получаете ещё один толчок, от которого в следующий раз лишь легче поддаться. Где-то посреди пути пустота может превратиться в горечь, и вы начнёте делать ехидные комментарии к размытым изящным картинкам, или плохо сфокусированным технически плохим картинкам, или людям с неправильной маркой камеры. И всё это время — ещё цветочные макро и дымчатые девушки.

Плохо экспонированное и размытое изображение ни о чём. Ну, разве что о потрескавшихся бетонных плитках. Наверно, если бы я назвал его "Конкретная абстракция", это должно было стать аллегорическом описанием урбанистического разложения и долгой дороги к дому...

Когда-нибудь вы можете подумать "да пошло оно всё!" и начать производить мутные, зернистые, уродливые картинки ни о чём, и получить временную энергию от свержения всех идолов, которых вы так упорно создавали, пока не осознаете, что теперь вы следуете просто другому набору соглашений, чтобы понравиться другой толпе, только теперь это меньшая толпа, которой нравится носить чёрное, много курить и отвисать в кафе. И всё это время маленький креативный вы, который первоначально и затянул вас в хобби, хнычет в каком-нибудь сыром, пыльном, затянутом паутиной углу вашей души, отверженный и забытый, не имеющий другого способа быть услышанным, кроме как посредством этого чувства пустоты, тишины, которую вы отчаянно пытаетесь заполнить щелчками затворов и мегапикселами и объективами с флюоритовыми элементами и принтерами формата А3+, и осветителями Alien Bee и старыми потёртыми Лейками.

Оно нам надо?

Главный Вопрос. Вопрос, с которым многие из нас столкнутся, рано или поздно, возможно после того, как пустота вытянется в иголку разочарования, замаскированного под злость, в ту ночь, когда мы слишком много выпьем и устроим костёр из наших негативов или компакт-дисков или на чём там мы храним наши драгоценные "работы". Зачем? Зачем мы тратим такое непомерное количество времени и усилий, думая о камерах, обсуждая камеры, оперируя камерами, покупая камеры, продавая камеры? Это ли завлекло нас в фотографию сначала? Обычно причины не назывались или не формировались сознательно; чаще они просто забывались.

Моё первое ощущение фотографии как чего-то в себе случилось, когда мне было 10 лет и мой отец сделал несколько отпечатков с чёрно-белой плёнки, отснятой во время его путешествия в Америку. На этих кадрах были косатки. Я был вместе с ним в тёмной комнате, и наблюдал, как медленно появлялись чёрно-белые силуэты. Я до сих помню восхищение и чувство, что я должен этому научиться.

Это я снял в 12 лет. Мы были на школьной экскурсии на ферме. Я позаимствовал родительскую Минольту и делал снимки как сумасшедший. Правую линзу на моих очках пришлось заменить, потому что она была исцарапана видоискателем так, что я не мог сквозь неё смотреть. Потом я потратил все выходные на печать, потому что я продавал отпечатки всему классу, где-то по 25 центов за карточку. Это мой одноклассник Томми на картинке, а девочку зовут Оути... или нет? Не могу сказать по фотографии; имя просто всплыло в моей голове. Может быть, негативы ещё где-то лежат; это фотография фотографии...

Вначале фотография инстинктивна. Некоторые люди так талантливы, что им больше ничего не нужно; только талант и опыт. Остальным нам придётся когда-нибудь начать сознательно работать над тем, что мы делаем, будь то внимание к композиции "по правилам", препарирование работ наших любимых фотографов, назначение заданий самим себе ("одно фото в день, каждый день, с одним объективом и одним типом плёнки; ни больше, ни меньше"), вступление в фотоклубы по камерам, или отправка наших работ на Photosig. Всё это начинает тянуть в сторону лести. Большинство из нас поддаётся ей в один момент или другой. Некоторым никогда не удаётся высвободиться из обманчивых оков цветочных макро и дымчатых девушек. А другие превращают свою страсть в профессию, и начинают снимать цветочные макро и дымчатых девушек за деньги, для клиентов, так же закованных в невидимые цепи общих соглашений. И с каждым щелчком затвора наш маленький персонаж отступает всё дальше в паутинные закоулки души.

Но так или иначе, многим удаётся освободиться. Они подходят к точке, где задают себе Главный Вопрос. Тогда они или находят какие-то ответы и снова начинают делать интересные фотографии, или бросают фотографию совсем, или находят вдохновение в его поисках.

Задать вопрос — вот в чём ключ. Ответы потом не имеют особого значения.

Форма искусства для всех остальных нас

Очень немногие из нас обладают способностью приставить карандаш к бумаге и изобразить что-нибудь хотя бы отдалённо интересное. Моя сестра умеет это. Её парень умеет это даже лучше. Он из Австралии, Hin Chua. Искра прометеева огня ярко горит в них обоих. Им не нужна фотография, хотя они на самом деле бывают в ней весьма хороши.

Для настоящего, ревностного художника, фотография — это носитель среди других носителей. Для остальных это один из немногих путей, которым мы можем получить объект художественной ценности. Даже полностью случайный снимок может быть интересен, а технологии так просты, что требуется лишь несколько дней для тренировки и инструктажа, чтобы получить базовые навыки сознательного получения изображений. Даже этот уровень технической осведомлённости совсем необязателен — с современными камерами простое "навёл и щёлкнул" может создать произведение искусства, такое же ценное до последнего кусочка, как и Давид, кропотливо высеченный из мраморной глыбы.

Фотография — форма искусства, наиболее подходящая для нас, некреативных людей. Она из всех искусств производит свои работы в прямом, физическом соединении с внешним миром — а мир сам по себе интересен. Фотографу не нужно быть креативным гением, чтобы сделать интересные или художественно ценные объекты — он просто должен замечать всё интересное, что происходит в мире. Чего ему не хватает в гениальности, восполнят его субъекты. Всё, что вам надо для получения интересных фотографий — это выйти в мир и снять их.

Добавлено (27 Декабрь 2009, 16:54)
---------------------------------------------
Petteri Sulonen

Почему большинство пейзажей сосёт

Каждая форма искусства имеет свою уникальную силу. Одарённый живописец может показать нам наше бессловесное бессознательное. Мы можем вскарабкаться по хрустальной лестнице сонаты Баха до вершины вечного мира, света и гармонии. Мы можем жить, любить, страдать и умирать с Раскольниковым и Отелло; такова сила искусства слов. Сила же фотографии в том, чтобы показать нам, что спрятано под кожей мира: открыть то, что не видно простому взгляду. Это форма искусства человеческого масштаба.

Мать и дочь. Бейрут, 2002

Фотография уникально соединена с миром. Различие между изображением и объектом в фотографии размыто больше, чем в любом другом виде искусства, возможно за исключением её двоюродного брата, кинематографа. Трудно отделить эмоциональную силу фотографии от её объекта. Однако, различие между отличной и посредственной фотографией состоит в том, что посредственная принижает свой объект, в то время как отличная несёт нам больше чем случайную встречу с объектом, который она изображает. В этом заключается сила таких работ, как "Кочевники" Андре Серрано или American Polaroids Марка Махера.

Масштаб и эмоция

Разные формы искусства имеют разные масштабы. Я бывал в Гималаях, где горы кажутся бесконечной высоты. В то же время я никогда не видел фотографии горы, которая передавала бы этот масштаб и величие хотя бы отдалённо похоже на реальность. На фотографиях горы становятся всего лишь колоритом. Грандиозные пейзажи вызывают благоговение, а эту эмоцию нелегко передать. Из всех форм искусства это под силу только кинематографу. Сигнальные огни Гондора, работающие двигатели Титаника и текучая фантасмагория над Метрополисом впечатляли меня таким же образом, как и Гималаи, увиденные вблизи. Это не останавливает фотографов-пейзажистов от продолжения попыток. И почти так же неизменно вид, внушающий благоговение, превращается в миленькую открытку. Использование больших форматов не помогает — сделав огромный отпечаток, мы просто получаем миленькую открытку огромного размера.

Широко распахнутое пространство и всё такое. Мда.

Так как у большинства людей плохой вкус, они легко принимают миленькие открытки за хорошую фотографию, особенно если они представлены в виде больших, безукоризненно чётких отпечатков. Отсюда и успех таких фотографов, как Адам Бриот, Майкл Рейхманн, и Кен Рокуэлл. Их фотография — чистой воды соцреализм, разве что не такая честная насчет своей программы — неотступно радостная, настойчиво приятная, изображающая мир не таким, какой он есть, но таким, каким он, конечно же, должен быть... без малейшей власти разбудить что-либо, кроме самых банальных и сахариново-сладких эмоций.

"О нас пишут в Правде" (Алексей Васильев, 1951)

Фотография находит саму себя в человеческом масштабе. Если фотография, которая пытается передать нечто великое, кажется ненастоящей, то и не так уж много других форм искусста, которые могли бы ассоциироваться с сопереживанием. Фотограф может пробудить сочувствие, страх, ужас, отвращение, радость, гнев или юмор — и, конечно, личностные эмоции вроде печали, вожделения, насмешки или снисхождения. Он делает это путём показывания нам того, что прошло бы мимо наших глаз. Хорошая фотография хватает нас, трясёт и кричит: СМОТРИ!

Текст и Контекст

Изобразительное искусство — вроде хамелеона. Оно никогда не бывает определённым, каждое впечатление от произведения искусства всегда разное, созданное совместно художником и зрителем. Не найдётся двух людей, вопринимающих произведение совершенно одинаково, и одно и то же произведение может оказать совершенно разное впечатление на одну и ту же персону в разные моменты. Современный западный горожанин не может даже надеяться пережить что-либо хоть отдалённо похожее на чувства человека, разрисовавшего стены пещеры в Ласко. Искусство иногда бывает как необработанный алмаз: на первый взгляд он неотличим от простой гальки, но если его поднести к свету, откроется внутренний огонь. Или может быть, внутреннего огня нет, и произведение лишь содержит силу, чтобы раскрыть то, что находится в окружающем его свете. Это есть танец текста и контекста.

Посмотрите на изображение молодого араба рядом с грузовиком. В нём нет ничего впечатляющего. Затем прочитайте подпись. Внезапно изображение приобретёт совершенно новое значение. Оно может вызвать сильные эмоции, от ярости и гордости до горя и торжества, в зависимости от того, что гласит подпись, кто вы сами и откуда вы произошли.

"Фотография, распространённая группой подрывников-самоубийц Абу-Мусаба аль-Заркуави, называющейся Джихад Саиф-уль-Ислам, сделанная в момент, когда он готовился к подрыву отделения полиции в Садре. Взрыв унёс жизни 43 человек, включая 8 детей."
"Сирийский водитель Мухаммед Обейд, работающий на KBR в Ираке, застрелен на американском КПП недалеко от Фалуджи. Согласно заявлению американских военных, он проигнорировал неоднократные приказы остановиться и предупредительные выстрелы морских пехотинцев. Последующее расследование показало, что тормоза на его грузовике не сработали. У него осталась жена и пятеро детей."
"Сирийский водитель грузовика, довольный тем, что успел приехать в Ливан прямо перед началом страшного снежного шторма, заблокировавшего дорогу." (Это, на самом деле, и есть правильная подпись.)